Наш план гастролей чем-то похож на симфоническую партитуру. Причём на хорошую симфоническую партитуру. На ту, в которой нет ни одной лишней ноты. Этот план пишется, как и положено большому произведению, в течение длительного времени, обычно больше года, и в нём до мелочей продумана вся логистика и мельчайшие детали, отражены необходимые адреса для навигатора, контактные телефоны, указаны парковки, словом,— всё, что только может иметь отношение к успешному проведению гастролей.
Однако иногда случайная деталь или незначительное внешнее обстоятельство могут полностью разрушить музыку, драматургический замысел, и тогда вместо слаженности и образцового порядка начинается хаос, который очень трудно, а порой невозможно привести к гармонии.
Мы планировали сегодня уже к 17 часам быть в Лондоне. Детей ждала интересная обзорная экскурсия по городу и посещение одного из районов Лондона — Гринвича, прогулка по Гринвичскому парку, посещение Гринвичской обсерватории и историческая фотосъёмка на нулевом меридиане. В 15:20 был запланирован обед на пароме, который курсирует между Кале и Дувром.
Ничто не предвещало беды. Хор выехал с конного двора в строго запланированное время, без каких-либо задержек. Дорога была на удивление спокойной, без пробок и лишних приключений. Мимо нас, за окнами, благополучно пронеслись Голландия, Бельгия, Франция, и точно к назначенному времени мы оказались в порту города Кале.
Здесь-то и подстерегала нас ситуация, полностью изменившая весь день. В порту Кале скопилось двести шестьдесят автобусов! Все они следовали в Англию. Это были туристические группы из Германии, Франции, Нидерландов, а так же автобусы с англичанами, возвращающимися из путешествий по Европе... Автобусы были переполнены детьми и взрослыми. Все они стояли в длинной очереди, растянувшейся на много километров.
Никто не знал и не понимал причины задержки. Сотрудники паромного центра вешали под лобовое стекло каждого автобуса небольшую табличку, где указывалось два числа — время отправления парома (согласно заранее купленному билету) и время прибытия автобуса в порт. На нашей табличке были написаны, соответственно, 15:20 и 14:26.
Мы встали в общую очередь, которая состояла из семи рядов. Пассажиры и водители выходили из автобусов, рассматривали таблички, кто-то веселился, кто-то ругался, но каждый понимал, что их автобус на запланированный паром уже не попадает. Всем оставалось только ждать.
То и дело одна за другой проносились полицейские машины, между автобусами ходили пограничники с собаками и автоматами, а рядом с нами теснились автобусы, простоявшие в очереди уже более трёх часов.
В итоге, более четырёх часов пришлось нам провести на французско-английской границе. Только в 18:50 мы въехали на паром и смогли накормить обедом всех наших хористов. Дети отнеслись к форс-мажорным обстоятельствам на удивление равнодушно. Те, кто постарше,— с интересом наблюдал за происходящим, а малыши занимались своими играми и только иногда задавали вопрос: «А скоро ли мы поедем?».
В конечном итоге, весь план, выстроенный и спланированный самым тщательным образом, был полностью разрушен.
Лондон встретил нас проливным дождём. Уже при свете ночных фонарей услышали дети рассказ о Гринвиче, не имея возможности прогуляться по парку и посетить обсерваторию. Поздно вечером мы приехали в кафе, которое ещё три часа назад ожидало нашего прибытия. Здесь встретились мы с нашим хормейстером — Татьяной Александровной Садовниковой, прилетевшей на самолёте из Санкт-Петербурга, и, хорошо поужинав, отправились заселяться в Лондонский отель.
По просьбе работников кафе хор исполнил одно произведение. Это было сочинения Ивана Эрода «Да здравствует Музыка!»
Денис Степанов (14 лет)«Сегодня длинная дорога подходит к своему логическому концу — Лондону. Мы проехали через 6 стран: Финляндию, Швецию, Германию, Нидерланды, Бельгию и Францию, — чтобы оказаться в седьмой — Великобритании.
Первый взгляд на английский берег оправдал его название — „Туманный Альбион“. Все вокруг заволокло дымкой. Но по мере приближения чудеса развеивались и даже знаменитые Белые скалы Дувра, которые всегда видели путешественники, издавна использующие этот путь, оказались бежевыми и поросшими травой.
Что-то неуловимое и английское сразу бросается в глаза. Возможно, это язык. Мне кажется, я до конца жизни буду говорить официантам „Vielen Dank“, вместо „Thank You“».
