«Сегодня мы уезжаем из дома, в котором провели две ночи и одень день. Перед отъездом у нас проверяли комнаты. И наша комната была самая лучшая. Правильно говорят: „Хочешь делать хорошо, сделай сам“. Я прислушался к этой фразе, так как считаю, что если все будут убирать и делать по-своему, то никому не понравится, как мы убрали. Вот поэтому я всё взял под свой контроль. И вот, у нас самая лучшая комната».
Из дневника Вадима Александровича«Дорога не складывалась. По пути из Мёнхенгладбаха в Хардхайм одно препятствие сменялось другим, словно кто-то не хотел, чтобы мы ехали к Герману Вавачеку. На автобане нас поджидала огромная пробка, на деревенской дороге валили деревья, и нам пришлось около пятнадцати минут ждать, пока распилят ветки, а затем подметут и отмоют с шампунем асфальт. На просёлочной дороге неожиданно из леса под колёса автобуса выбежала рыжая лисица и, испугавшись, проворно скрылась в кустах.
Никогда нам не было так грустно. Дорога, которая с каждым километром становилась всё более узнаваемой, напоминала нам о Германе и о том, что впервые в окрестностях Хардхайма нам предстоит петь без него».
Герасимов Николай (12 лет)«Сегодня самый лучший день гастролей! Мы едем на юг Германии, да ещё и в Хардхайм, в дом, к котором мы ещё никогда не были. Ведь это — интрига.
По дороге мы проезжали город Кёльн. Этот город необычайно красив. Я видел дома, похожие на ежей, мосты, похожие на черепаху, церковь, похожую на ангела.
После мы приехали на концерт, посвящённый Герману, которого не стало в этом году. На концерте мы пели со свечами, и каждая свеча была, как душа погибшего человека. Это было очень красиво».
Илья Чистиков (14 лет)«Начну я, пожалуй, со вчерашнего дня. Идя из автобуса, я услышал юношеские голоса. Когда я подошёл к ним, то увидел картину: трое юношей пели чёрному вороному коню песню „Мы с конём по полю идём“... Закончилось это тем, что они, не выдержав запаха конюшни, ушли в дом.
Сегодня, позавтракав и собрав вещи, мы покинули Мёнхенгладбах. Спустя пять часов дороги, не успевая расселиться, поев, мы пулей полетели на концерт.
„Аве Мария“ Шуберта исполнялась в память о Германе Вавачеке. На „Аве Мария“ мы зажгли свечки, и был потушен свет...»
Дима Емельянов (11 лет)«Сегодня мы уезжали из крестьянского двора. Мы проехали четыреста километров в другой конец Германии. Увидели красивый город Кёльн и кучу красивых зелёных равнин, но нам было скучно. Вдруг мальчики достали свои телефоны, чтобы фотографировать: прямо на дороге рабочие валили дерево, но через пять минут его выбросили подальше от дороги.
Когда мы приехали в Вальдштедт, автобус ехал по улицам, как будто пузатая мышь бежала по лабиринту.
После обеда был концерт в честь друга нашего хора — Германа Вавачека, который умер месяц тому назад. Для многих участников хора Герман был лучшим другом и жаль, что я не застал его живым. На концерте мы специально для него пели „Ave Maria“ со свечками в руках.
После концерта мы на автобусе въехали в город, но дальше нам, с кучей тяжёлых вещей, как альпинистам пришлось забираться на высокий холм, где стоял наш дом.
У нас в доме были комнаты с определённым количеством мест, и была даже двадцатиместная комната „казарма“, куда меня поселили. Там было несколько ребят-задир, но специально для меня (а у меня хорошие связи с Вадимом Александровичем) Вадим Александрович нанял мне шефа, — Сашу Валенту, — уважаемого человека их компании. Я с Вадимом Александровичем договорился, чтобы этот шеф за меня заступался, а в случае чего-нибудь я мог доложить на шефа, чтобы ему сняли баллы.
Со мной все вдруг подружились, перестали обижать и без войны, но с миром я лёг спать».
Кирюшатов Миша (13 лет)«Мы пели пятнадцать произведений. На „Ave Maria“ Вадим Александрович сказал речь. В это время гасили свет, а мы достали свечи, которые ранее приготовили. На речи вдова Германа заплакала. Мы пели „Ave Maria“ при выключенном свете. Это смотрелось восхитительно. Когда мы закончили петь, никто из зрителей не знал, что делать: плакать, аплодировать, вставать? Все сидели как будто застывшие. Вадим Александрович сказал: „Vielen Dank“ (Большое спасибо), свет зажгли, и зрители начали аплодировать».
Из дневника Вадима Александровича«Концерт состоялся в католической церкви Святого Освальда. В своей вступительной речи пастор обратился к слушателем и сказал, что этот концерт будет исполняться в память о Германе Вавачеке.
Огромные церковные своды, великолепная акустика, потрясающий настрой хора — все эти обстоятельства слились воедино. Звучание хора и исполнение программы было безукоризненным. Мастерство шло от сердца. Духовная музыка, как никогда, была утешением.
На концерте присутствовала вдова Германа — Ильза и его сын — Ахим. А также близкий друг — Бертран Бойхерд. Кроме того, было много людей, хорошо знавших Германа.
После блока рождественских песен, в абсолютной темноте, при зажжённых свечах в память о нашем друге прозвучала „Аве Мария“ Шуберта.
Музыка великого композитора соединилась сегодня с душой великого для нас Германа. Это был тот момент истины, который придаёт смыл всей человеческой жизни. Когда отзвучал последний аккорд, зал погрузился в полную тишину. И очень долго никто, — ни исполнители, ни слушатели, не могли её нарушить».
