Откровение — это особое состояние души. Оно знакомо каждому и потому — каждому понятно. В человеческом общении откровение возможно только с очень близким тебе человеком, в искусстве — иначе.
Наш сольный концерт в городе Растштадт, иначе как откровением назвать нельзя. Такие удачи настолько единичны и складываются так редко, что запоминаются надолго. И это при том, что сегодня хор впервые вышел на сцену не в полном составе. Четыре мальчика были освобождены от концерта в связи с потерей голоса. Сказались голосовые нагрузки, повышенная эмоциональность и отсюда — неспособность соблюдать голосовой режим в течение свободного времени. К тому же, не выручили солисты. Они тоже оказались сегодня «не в форме». Одним словом, начинать было страшно.
Концерт получился длинный, двухчасовой. Было много речей, приветствий, политики. Иногда слово брал орган, иногда — приглашённый духовой оркестр. Но всё равно главную роль исполнял хор. И вот именно в эти минуты нас посещало вдохновение. Было ощущение, что оно нисходит откуда-то свыше. Удивительно, что чувство это одновременно охватывало всех участников творческого процесса: от дирижёра до каждого сидящего в зале зрителя, от первого до последнего ряда. Состояние, в котором находились люди, сравнимо разве что с состоянием сильнейшего гипноза. Слушатели даже дышали вместе с хором. Во время исполнения «Херувимской» Чайковского стояла такая тишина, что пианиссимо, исполняемое хором, оказалось за рамками общепринятых музыкальных динамических оттенков. Но самое главное, что удалось нам сегодня, это — быть предельно откровенными с совершенно незнакомыми нам людьми и вызвать, тем самым, в зрительном зале трепет. Ради таких концертов хочется и жить и работать. Такие минуты — высшая награда за служение искусству.
Отрадно, что этот концерт увидели важные политические деятели Германии, но ещё отраднее, что на нём присутствовали родители одного из наших хористов — Миши Линчевского. Они специально приехали в Германию, чтобы навестить юного гастролёра. Миша предпочёл ужину и ночёвке в кругу семьи и ближайших родственников ночёвку в нашем доме. И это — наша главная отрада.
